Посмотрел «Левиафан».
Отличный фильм про нашу с вами страну.

Ну а если вам кажется, что в этом фильме стереотипно много водки, и — тут я, возможно, вас удивлю, поскольку я совершенно серьёзно это сейчас пишу — вы не знаете наизусть припева песни «Владимирский централ», то вы вообще мало или почти ничего не знаете о той стране, которая показана в этом фильме.

А вот Мурманск и окрестности я в прошлом году хотел посмотреть, но не добрался. Надеюсь, что в этом году доеду до этих широт и красот.

Межзвёздный полёт

Посмотрел «Interstellar»/«Межзвёздный полёт» (за карго-перевод «Интерстеллар» надо решительно дефенестрировать!).

Отбросив все очевидные нестыковки, которых всегда очень много в картинах такого масштаба, и уж крайне выпуклое педалирование эсхатологической тревожности о дне современном, с его ещё не до конца отрефлексированной боязнью Запада скатиться в Новое Средневековье а-ля Исламское государство с запретом на науку и публичными обезглавливаниями заложников, можно и нужно сказать, что фильм важный, поскольку попытки такого уровня детальности популяризовать дискурс современной теоретической физики и астрофизики, вывести его в мейнстрим, ещё не было («Гравитация» вообще красивый ляп ни о чём, кроме заработка денег от продажи кинобилетов, а в «Прометее» же поднимался вопрос происхождения жизни и переосмысливалось понятие божественности на примере троицы «бог <-> человек <-> клон»).

Аккреционные диски, кротовые норы, 5-мерные пространства, горизонт событий чёрной дыры, сингулярность, гравитационная передача информации и так далее по каталогу — вот это всё, и в огромном количестве.

Посмотрел англоязычный интернет, а там самые настоящие астрофизики спорят с теоретическими физиками по поводу правдоподобности фильма:

— Можно ли у Сатурна поместить вход в кротовую нору, размером с космический корабль, которая бы не поглотила всю Солнечную систему?

— Может ли планета так близко находиться на стабильной орбите от чёрной дыры вообще, тем более быть пригодной для жизни?

— Как герои фильма вообще могли так близко подлететь к чёрной дыре и не погибнуть от мощнейшего гамма-излучения?

— Как герой фильма преодолел горизонт событий чёрной дыры и не спагеттифицировался её гравитационным полем, тем более добрался до сингулярности не в виде субатомного супа, да ещё и остался в живых после всего этого?

В общем, очень много вопросов — спорят все.

Именно в этом и прелесть фильма: он провоцирует дискуссию о переднем крае понимания реальности. Вопреки всему происходящему с нами сейчас. И одним только этим он прекрасен.

Посмотрел свежего Финчера. Он — гений, конечно.
Если «Бойцовский клуб» был исповедью эпохи о невыносимом бремени бытия 30-летним мужчиной на рубеже веков, то «Исчезнувшая» — это снова zeitgeist; фильм о ней, о полностью эмансипированной, хладнокровной и расчётливой убийце с гарвардским дипломом в рамочке на кухне рядом с плитой, о женщине постпостмо и её тоталитарном pussy riot.
Эпохальный фильм, снова в точку.

Она

Если «Отель „Гранд Будапешт“» интересен своими отсылками к прошлому в контексте Первой мировой войны, 100-летняя годовщина начала которой придётся как раз на мой день рождения в этом году, то «Она» — «всегда her, а не she» — это фильм про наше настоящее и не столь отдалённое будущее.
Однозначно лучший фильм из посмотренных мною за последние месяцы, как минимум.

«В близости с Другим мы можем познать его тело, но никогда — его сознание. Джонз меняет местами неизвестное и известное в этом уравнении, но сомнение оставляет всё то же: тот ли это человек, личность, существо, что я рисую в своём воображении. Левинасовская мечта о Другом, которого я должен воспринять во всей его абсолютной инаковости, выглядит по-прежнему утопично. Другой — это, по сути, всегда her, а не she. В косвенном падеже. Her, о которой можно думать, представлять её, скучать по ней, но оставлять её всегда в зависимости от меня самого.»

http://seance.ru/blog/reviews/her_review/

«Отель „Гранд Будапешт“» — это горечь от внезапной догадки: никому на самом деле не нравится жить в XXI веке — после конца истории, в мире, распавшемся на атомы. Тоска по прошлому, у которого было будущее, требует повторения XX века; на карте Европы в эти дни доигрывается не столько распад СССР, сколько Первая мировая. Что там любит Бог? Троицу?

Вдруг оказалось, что «короткий двадцатый век» не закончился в 1991-м — он просто замер ненадолго, как волкодав перед прыжком.»

http://seance.ru/blog/reviews/visconti_anderson/

нимфоманка

Посмотрел свежего фон Триера — Нимфоманка ч.1.

Синергетический коктейль «Игры в бисер» Гессе, где нахлыст служит аллегорией нимфомании и промискуитета, полифония Баха озвучивает числа Фибоначчи, Кьеркегор на кушетке Фрейда вспоминает похождения де Сада; атараксия Эпикура под музыку Рамштайна, космическое одиночество Расселла, рассказанное универсальным языком Лейбница.

Порнография человеческой, слишком человеческой души.