Нам свежесть слов и чувства простоту
Терять не то ль, что живописцу — зренье,
Или актёру — голос и движенье,
А женщине прекрасной — красоту?
Но не пытайся для себя хранить
Тебе дарованное небесами:
Осуждены — и это знаем сами —
Мы расточать, а не копить.
Иди один и исцеляй слепых,
Чтобы узнать в тяжёлый час сомненья
Учеников злорадное глумленье
И равнодушие толпы.
Анна Ахматова
23 июня 1915
Слепнево
Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или со скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина…
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор всё как будто больна.
Анна Ахматова
Петербург,
январь 1917
laliqua) на очередной [полмесяца назад прошедший] день рождения, родился вот этот набросок. Давно не писал вообще, и обычных стихов, в частности, так что, строго не судить.Ориентировочное название «Бессоница» или «Кинопробы»:
В голове бесконечные мысли
Вновь не дают мне спокойно уснуть.
Тщетно пытаюсь весь мир я осмыслить
И нащупать свой жизненный путь.
Интриг плету паутину,
Залихватский сочиняю сюжет,
Целиком собираю картину
Из обрывков мелодий, новостей и газет.
Бюджет утверждён и сценарий толковый
У меня в подсознаньи лежит.
Осуждён и на муки готовый —
Выбрать актёров теперь предстоит.
Кастинг провожу я с пристрастьем,
Важность каждой роли ценю.
В этой гонке за собственным счастьем
Ярлыки всем и маски дарю.
Кружатся снега хлопья,
Блистая в солнечных лучах,
Вонзаешь в снег ты ноги словно копья,
Идёшь, неся рутины груз ты на плечах.
Сегодня ты необычайно весел,
Уходит день последний декабря,
Лицо морозит злой бродяга-ветер,
Но это почему-то радует тебя…
Спешишь домой, не замечая гололёд,
До праздника осталось два часа,
Пробьют часы, и новый к нам ворвётся год,
Шагая быстро по различным поясам.
Уже играет гимн и звон бокалов слышен,
Летает конфетти, резвится мишура,
И старый год уже не дышит
И в новый тур зовёт нас жизнь с названием «Игра».
Умчались прочь заботы, сгинули проблемы,
Теперь ты начинаешь всё с нуля,
Иди всегда вперёд, себе навеки воздвигая стелы —
Будь капитаном своего ты корабля!
Пытаясь учить немецкий, наткнулся на одно хорошее стихотворение.
Попытался перевести…
И вот результат (просьба не судить строго):
Ludwig Uhland
«Seliger Tod»
Gestorben war ich
Vor Liebeswonne;
Begraben lag ich
In ihren Armen;
Erwecket ward ich
Von ihren Kussen;
Den Himmel sah ich
In ihren Augen.
Мой вариант перевода:
Людвиг Уланд
«Блаженная смерть»
умер я от
блаженства любви
лежал в гробнице
её ласковых рук
разбужен был
поцелуями…
небо в алмазах её глаз…
На двадцати осколках века
Так трудно — встретить Человека,
Который бы не видел пролитую кровь
И знал, что в этом мире есть ещё любовь…
Теракты, взрывы и гоненья,
Захваты, травли и волненья —
Они нас приучили по-другому жить:
Дрожать от страха за разорванную нить!
И больше мы не можем «просто быть» —
Прогнать кошмары, горе позабыть,
И реки здесь текут уже иначе-
Скорбит Земля, затопленная плачем…
Огромны реки — их не переплыть,
Они мешают нам любить…
Любить безумно, без смущений,
Не зная страхов и сомнений,
Любить без правил, рамок и границ,
Как любит воздух стая перелётных птиц!
Любить себя, любить других,
Весёлых, милых, дорогих,
Любить страну, её природу,
Раздолье, ветер и свободу…
Любить любить…
Открой же глаза!
Увидь на металле ты ржавчину боли…
Опять разразилась гроза —
Мохеровый мишка в зубах исторической моли!
Он жалок и слаб,
Глаза опоясала траура лента,
Он — сошка, он — раб,
Дитя перестройки и сын рудимента!
По телу струится багрянец-вода,
Душа умирает, сознание — в коме,
Он страстно желает быть сильным всегда,
Но воли уж нет; он отчаянно стонет…
Будь добрым и чутким всегда —
Он нуждается в нашем тепле и доверии,
Помоги ему встать — он воспрянет, тогда
В его лапах ты увидишь осколки империи…
(Из цикла «Ж/Д или Жизнь на дне»)
